Информационно-аналитическое интернет-издание Орловской области
интернет-издание Орел-регион

«Эрэсы» над Халхин-голом

К 80-летию боевых действий Вооружённых Сил СССР и Японии на территории МНР.

Однажды, в ходе тысяч командировок по областям и весям России, мы столкнулись с проявлением правительственной «заботы» о людях, когда встречались с ними в КСП, ТОО, ОАО, ЗАО и т.д. по нью-нэповской терминологии. Поразило вот что...

На дверях полуразрушенных ДК, клубов, бывших правлений колхозов и сельсоветов появилась рукописная мал-бумажка примерно одинакового содержания: «Участникам боёв у Хасана и на Халхин-Голе срочно явиться в правление», «Сыновьям и дочерям, родственникам, погибших в 1939 году на Халхин-Голе, прийти с их документами в администрацию», «Отзовитесь, ветераны Хасана и Халхин-Гола!»

Что это было? Запоздалая преданность? Компенсация за всеохватный патриотизм? Желание увековечить героев триумфально-горестных событий, идущее от наследников Жукова и Чойбалсана? С грустью вспоминаю сегодня, как мой сосед, Ф.П. Аверкин, придя с действительной, рассказывал мне, мальчонке, как служил в Сибири у дальних рубежей. Дымя самосадом и будто не видя слушателей, он поражал всех табакеркой с загадочной надписью: «Халхин-Гол. Друзья Дандара в память о кровной дружбе дорогому Феде, 1939».

***

...Отгремела война в Испании, но ещё продолжались бои в Африке и Китае. Бипланы и монопланы Н.Н. Поликарпова сменили республиканскую окраску, обрели мощные моторы и совершенное вооружение. Выжигатель колонизаторов - истребители прославленного орловца - выступил в новой роли. Впервые на членах «семейства И» применили РС-82 против «Мицубиси А5М», «Накадзима Ki-27», итальянских бомбардировщиков «Фиат Вг. 20 Cicogna», закупленных азиатами у Муссолини.

Дебют советского реактивно-авиационного оружия в небе Монголии упоминается в сокращённом виде - пара абзацев, статья в газете или журнале.

В Халхин-Гольской сече советские лётчики изобрели хитрый тактический приём, используя не двигатель, не вооружение и пилотаж, а... шасси! Трудно сказать, кто первым додумался и предложил подлетать на «Чайках» к японским позициям с выпущенным шасси - Рычагов, Ерёмин, Леонов, Мошин, Зимин, Рыженков, Кравченко, братья Орловы, Жердев, командир 53-го ИАП Н. Бочаров или какой-нибудь безусый «кузнечик». Гроза самураев В.Ф. Чистяков, пересевший на И-16, тоже мог высказаться в пользу лётного нововведения, как и лидер группы «Чаек» 22-го ИАП Б. Смирнов.

«Мастера инцидентов», принимая И-153 за устаревший И-15, оказывались в дураках. «Чайки», убрав шасси, шли в атаку на самолёты и наземные цели. Гудя тысячесильными моторами, они расстреливали врага из самых неудобных положений, могли развивать до 450 км/ч. Отсюда гордость пилотов - «Я летаю на «Чайке»!»

Без победы в воздухе не могло быть победы на земле, что понимали стратеги из Японии. Желая приостановить контрнаступление танков, бронедивизионов БА-10, пехоты и монгольской кавалерии, поддержанных утром 20 августа 1939 года налётом 153-х бомберов и 144-х истребителей, а также артиллерией, японцы запоздало подняли в воздух самолёты «типов» 96 и 94.

Целью, поставленной для экипажей, было уничтожение командного пункта советско-монгольских войск в Хамар-дабе, куда они пытались прорваться в течение суток. Реализация авантюры оказалась непосильным делом для специалистов по заходам со стороны восходящего и заходящего солнца. Они столкнутся не только с профессионалами советской авиации, но и со «сверхъестественным» оружием русских - реактивными снарядами, спрятанными под крыльями И-16 звена капитана Н. Звонарёва. Ворошилов оказался прав ещё в середине 30-х, говоря, что «наши ВВС стали неузнаваемыми. Мы создали мощную тяжёлую бомбардировочную авиацию и добились улучшения по всем другим видам авиации...».

Пять истребителей из группы Звонарёва вылетели на перехват ближе к вечеру. Прошло около десяти минут полёта, внизу мелькнул Халхин-Гол. Пролетая над рекой, ведущий обнаружил не менее 40 японских бомбардировщиков, следовавших намного выше. Превосходство мало трогало командира особой группы, прибывшего с товарищами в расположение 22-го ПАП: сократив расстояние, он запустил «Эрэсы»...

Очевидцы и участники боёв на монгольской земле, видевшие схватку, вспоминали, что от И-16 отделились огненные дорожки. Послышался незнакомый звук. За какие-то секунды два истребителя «Накадзима», оглушающе «охнув», превратились в падающую искорёженную груду вращающихся горящих обломков. Сгустились сумерки. Кому-то показалось, что сбиты бомбардировщики. Оставшимся и попытавшимся вступить в бой японским пилотам после увиденного «огня с небес» пришлось резко перестроиться и панически ретироваться.

Вскоре, пропылив колёсами шасси и вихрями винтов, они обесточат контакт на завоёванных и новых аэродромах. По приземлению, ведущий офицер, громыхнув по крылу короткими коричневыми сапогами, рявкнул что-то взыскательное механикам и сбросил парашют с подвесным устройством по германскому образцу. Нервно вскинув лётные очки на «лоб» кожаного шлемофона и чертыхаясь, он рванул бегом к штабу соединения. Несведущему человеку, невзначай увидевшему, как он пересекал метраж аэродрома, ситуация показалась бы комической. Офицер мчался, не жалея сердца и ему мешало всё: планшет, меч, кобура с «94-м» пистолетом, сковывал движения комбинизон. Возвращалась на круги своя мудрость поговорки, прибавляя пота: «Всем лётчикам тесно на земле без исключения». Сдёрнув на ходу у порога ненужные ему краги, он влетел в штаб, точно бог бури Сусано, удивив адъютантов. Молодые аристократы из семейств с самурайским стажем прыснули наивным смешком. Ну а потом – японскому гневу не было предела...

В рядах подданных Хирохито, мечтавших о разделе земельных участков в Сибири или Урал-Го, его доклад произвёл фурор. Шок, который японец пережил в небе, посетил соотечественников на земле. И хотя рапорт был краток и скуповат на слова, от них потускнели не только лица блиставших по Маньчжурии, Корее, Китаю офицеров Микадо, но и серебряные звёздочки на их форме. Врезались в память повторённые и «сработавшие», словно стрелы, слова: «На крыльях русских самолётов были видны вспышки пламени, а в воздухе проносились огненные трассы».

Комиссия, расследующая обстоятельства гибели самолётов по обломкам, пришла к выводам, исключившим фантасмагорию о рождении «небесного огня». Результаты исследований укладывали на лопатки: русские применили пушки неизвестного образца калибром не менее 76-ти миллиметров. Гениям завоевательной оружейной инженерии предстояло создать и испытать конструкцию, аналогичную пролетарскому «чудо-оружию». Ускорение работ над ней привело к фиаско. Страна энтузиастов доказала передовизм в авианауке, что подтверждалось донесениями секретслужб далёких «осевиков».

История создания и внедрения реактивных снарядов в ряды ВВС Армии и ВМФ СССР захватывающа и интересна, хотя и в ней присутствовали репрессионные методы неусыпного НКВД, столь же бессонно корректируемого Сверху. Фальсификационно-преступный сценарий, действующий не только в РНИИ, но и в МАИ, НАМИ, МАДИ (и так по всей коммундержаве), раскручивался в обрамлении остолопизма: «саботаж... шпион... враг народа... не понял линию партии и клеветал на правительство... разлагал коллектив антипролетарским мышлением и аморальным поведением в быту... использовал служебное положение в корыстных целях... снабжал вместе с женой контрреволюционной литературой конструкторскую молодёжь», и так же трагично далее...

Началось творчество ракетчиков при последнем царе-батюшке, не выдержавшем тяжести Шапки Мономаха. Директор Путиловского завода И.В. Воловский за два года до Первой мировой пытался найти поддержку у Военного Министерства и Правительства, чтобы внедрить в практику авиаракеты. Победила бюрократия, посчитавшая преждевременность новшества. А на Родине Бонапарта смекнули, насколько опасны для противника «Ньюпоры-16», снабжённые авангардным изобретением, правда, тоже спустя четыре года.

Иностранные революционеры-большевики оказались более дальновидными, о чём можно судить по 20-м годам, когда не без вмешательства троцкистов вышли в небо осколочный и осколочно-фугасный «эрэсы» под индексом 82 и 132. Лидером разработки, основанной на распаде бездымного пороха, являлся Н.И. Тихомиров, сумевший воплотить задуманное при помощи коллектива специалистов. Особенностью пусковых установок следует отметить их простоту в обслуживании и лёгкость. Корифеи бывшей Реактивной лаборатории при Ржевском артполигоне (Петроград) после преобразования её в Газодинамическую, смогли добиться впечатляющих результатов. Ракеты, за основу которых приняли проект В.А. Артемьева 1929 года, имели отсутствие отдачи. Это позволило Г.Э. Лангемаку, Ю.А. Победоносцеву, И.Т. Клеймёнову, Е.С. Петрову, самому В.А. Артемьеву и единомышленникам поставить вопрос об установке и испытаниях нового оружия на самолётах.

Задача оказалась не из простых. Доработка и практика экспериментов с авианаправляющими устройствами обнажили технические ответственные проблемы, за неразрешение коих можно было «легко» лишиться головы. Опыт, полученный в ходе обкатки первой партии снарядов на У-1, И-4 и Р-5, пришёлся кстати. Немалое число рекомендаций дал С.И. Мухин и другие ветераны авиации и Гражданской. Детально интересовались созиданием оружейников приверженцы пушечного вооружения аэропланов Н.Н. Поликарпов, Д.П. Григорович, Л.В. Курчевский, новая смена самолётостроительной отрасли.

Рассмотрев различные модели монопланов и бипланов, а также их модификации, конструкторы следовали требованиям безопасности, обдумывали размещение ракет, их количество. Пересмотрели дистанционное управление запуском. Старались учесть реальность появления и роста брони на бортах воздушной и наземной техники потенциальных врагов.

С середины 30-х, по настоянию В.А. Артемьева, конструкция снарядов (82 мм) претерпела модернизацию по аэродинамическим и эксплуатационным мотивам. Улучшились лётные показатели, ввиду доработки хвостового оперения. Отказались от первоначального варианта, касательно размещения снарядов на верхнем крыле бипланов: теперь их «местом прописки» (независимо от схемы самолёта) стало нижнее крыло с новыми направляющими. Командование ВВС РККА, оценивая перспективу проекта, выступило его опекуном, предоставив РНИИ списанные ТБ-1, И-5, лафеты устаревших пушек в целях прорыва улучшенных образцов в серию вслед за окончательными воздушными и наземными экспериментами.

Группа И.И. Гвая - А.П. Павленко, А.С. Попов, В.Н. Галковский и товарищи по разработке - трудилась над усовершенствованием РС-82 и РС-132. Их труд дал возможность их применения на стационарных и мобильных наземных пусковых установках («Катюши» на базе ЗИС-6 и лицензионных «Студебеккеров», фугасные снаряды М-30 и М-31). В то же время на одном из секретных авиаполигонов военинженер А.Д. Попович с соратниками и лётчиком Н.И. Звонарёвым проверяли их работоспособность на СВ Архангельского-Туполева и И-15 ОКБ Поликарпова. Позднее шеф Опытного КБ Артакадемии Н.М. Кондаков, в содружестве с инженером И.Н. Кляцких, занимались проектировкой АПУРС-82 по рекомендации А.Д. Поповича. Однако, громоздковатость пятизарядного магазина и частые сбои последовательной подачи снарядов наложили вето на разработку, по соображениям невозможности сбоев в боевой обстановке.

После испытаний под Киевом, в декабре 1937-го «эрэсы» приняли на вооружение. Партия и правительство, проанализировав документацию и результаты дубль-испытаний того же года, постановили о запуске их серийного производства на одном из арсеналов Москвы. Одновременно ввели в строй ракетоносные типы И-15, И-16, СБ.

Не всеми славными сыновьями народными поддерживалось реактивное направление в авиации, а уж тем более в Армии и на Флоте . Так было и будет всегда: новое всегда топчется «старателями», не познавшими умственного и душевного напряжения первопроходцев.

Констатирует начальник Отдела пушечного вооружения при Управлении ВВС РККА Э.К. Ларман:

«Постановление (о выпуске 1000 РС-132 и 3000 РС-82. - Р. С. В.) позволило нам заключить договор с заводом. Спустя время, нам позвонил главный инженер завода и заявил, что их посетил начальник Главартуправления Г.И. Кулик и, ознакомившись с заказом ВВС, сказал, что реактивные снаряды Красной Армии не нужны, и велел прекратить заниматься ими...

Выслушав мой доклад, Кулик резко бросил: «Який ты артиллерист, ты (дальше последовала нецензурщина) знаешь, что РС значит: «Разоряй Страну»! Мы ещё выясним, наши ли люди работают в Воздушных Силах...» (Подумайте, «что» под этой фразой стоит... - Р. С. В.). Только после обращения командующего ВВС в Комитет обороны распоряжение Кулика отменили. Не прошло и года, как звено Звонарёва вылетело в бой в небо Халхин-Гола».

Звонарёвцы-«самурайбои» добьются успехов, в достижении которых принимали участие лейтенанты Т. Ткаченко, В. Федосов, И. Михайленко и старший лейтенант С. Пименов. Смотря правде в глаза, когда самолёты с обеих сторон падали и горели «пачками», следует признать: успехи выглядели не значительными, что капля в море. Эффективный эксперимент не мог причинить захватчикам ощутимый урон - главным оружием истребителей оставались пушки и пулемёты.

Россия, применившая новый образец оружия, показала Антикоммунистическому Союзу, что она никогда не позволит его Вооружённым Силам посягать на её территориальную целостность, на суверенитет дружественных ей народов. Позиция нейтралитета со стороны СССР, не ошибёмся, сложна, ибо у нас было достаточно своих недоедающих ртов и слабообразованных армий. Но политика невмешательства в госдела приграничных с Россией стран являлась действующей, если над этими странами и их народами не зависала опасность межнационального рабства, марширующая со стороны «земельно-бедного» агрессора.

Думали ли об этом также простые советские люди - герои жутких 30-х и не менее страшных 40-х годов? Как продумывали строительство жизни, зная, видя, читая о пропаже родни, знакомых, любимых, родственников родни, разделивших ложе и, не забудем, врагов, которые для государства сомнительно были оными?! Эйфоричная помпезность шествий, двухполушарная идеология, обман с землёй, харчем, будущим, патология первенства, неуверенность в завтрашнем полудне, раздутые улыбки нереальных героев «соцсчастья» при натурализме кандалов ГУЛАГа и вандалистском отношении власти к крестьянству - это ли не обломанные шестерни пролетариата - диктатуры, завещанной нам «великим» Лениным? Воет рупор наглых сегодняшних СМИ, крича о том, что при Сталине зэки жили сытнее, были мыты, одеты, обуты. «Патриоты» лгут о патриотизме, плача о народных благах последних мирных десятилетий, не думая и молча о том, что за Ц Е Н У мы - народ России - положили под фундамент «счастья», именуемого ВСЕНАРОДНЫМ ГОРЕМ.

Злополучный для страны 1937 год вспоминает боевой пилот и «долговязый витязь» Г.В. Зимин. Он был прикомандирован в 31-ю эскадрилью, дислоцировавшуюся на аэродроме близ Лесозаводска (станция Уссури).

«Обстановка у границы усложнялась, - пишет ветеран в мемуарах «Истребители». - Японские самолёты совершали полёты у границы, а зачастую нарушали её. Всё это носило разведывательно-провокационный характер, мы жили в напряжённом ожидании. Дежурили отрядами. Одно звено находилось в готовности к вылету. Лётчики сидели в машинах. От аэродрома граница была в шести километрах.

В тот памятный день дежурил наш отряд. В готовности номер один находилось звено Павла Шишкарёва. Получаем оповещение от постов ВНОС, что японский самолёт нарушил границу севернее Уссури и углубляется на нашу территорию. Погода осенняя: сплошная низкая облачность на высоте 200 метров, день серый, как в сумерках.

Даю ракету для взлёта дежурного звена. Через две минуты оно в воздухе. Дальнейшее я узнал из доклада Шишкарёва после посадки.

Нарушитель шёл курсом на юг под кромкой облаков и временами скрывался в белесой мгле. Как докладывал командир звена, он увидел самолёт незнакомой конфигурации с красными кругами на фюзеляже и на крыльях. Красный круг - эмблема японских ВВС. Шишкарёв приказал ведомым идти сзади и ниже. Сам сблизился с нарушителем и с дистанции 100 метров открыл огонь из четырёх пулемётов, но, когда проскочил над атакованным самолётом, увидел на его плоскостях звёзды. Между тем тот задымил, пошёл со снижением и произвёл посадку на озере Ханка.

Мой бывший командир был настолько обескуражен, что поначалу не мог связно доложить о происшествии. Он и в обычной обстановке заикался, а после стрессовой ситуации не мог произнести ни слова. Первыми словами, которые он выдохнул, были:

- Сбил свой самолёт...

Это был гидросамолёт пограничных войск. Таких машин никто из наших лётчиков не видел. Самолёт вылетел из-под Хабаровска с комбригом погранвойск на борту. Из-за плохой погоды лётчик потерял ориентировку, снова вышел на Уссури, где его и приняли наблюдатели поста ВНОС за нарушителя. Машина получила множество пробоин. Был выведен из строя двигатель, комбриг и бортмеханик получили ранения.

Шишкарёву грозил трибунал, лётчики звена утверждали, что они тоже ясно видели красный круг. Тогда дознаватель провёл следственный эксперимент. В такую же погоду (только на земле) пригнали другой самолёт-амфибию и стали рассматривать его с расстояния 100 метров. Все увидели красный круг. Оказалось, зрительный эффект вызывала обрамляющая звезду чёрная кайма, которая была и на других наших самолётах.

Павел Шишкарёв был оправдан. Приказом Наркома обороны СССР Ворошилова запретили обрамлять каймой звёзды».

«На Халхин-Голе проходили ожесточённые бои, в которых с обеих сторон участвовало большое количество самолётов. Наши лётчики получили и освоили «Чайку». Она имела совершенную аэродинамическую характеристику. В отличие от других поликарповских бипланов у машины убирались шасси, что давало прибавку в скорости. На И-153 и на И-16 лётчики имели преимущество над японской истреби-тельной авиацией, превосходили её в тактических приёмах группового боя. Результаты боёв на Халхин-Голе позволяли сделать вывод, что подготовка наших лётчиков-истребителей отвечает требованиям времени», - отмечает ас Зимин.

А вот портрет Героя Советского Союза П.В. Рычагова, комбрига, командующего ВВС Приморской группы, ветерана Испании, Китая, Хасана и Халхин-Гола, затем советско-финской войны. Он был приближен И.В. Сталиным, боготворился лётной сменой и сослуживцами. Дослужился до генерал-лейтенанта, занимал должности начальника Управления ВВС РККА и заместителя наркома обороны СССР. А через два года - Великая Отечественная война и дикие формулировки в якобы «его виновности» за бомбардировки советских городов и стратегических целей осатанелыми Люфтваффе. Патриота насильно оторвут от авиации навсегда, вместе с красавицей-женой, лётчицей-спортсменкой и инструктором Марией Нестеренко...

«Невысокий, крепкий, с цепким, оценивающим взглядом, он был человеком дела, действия. Это качество в людях мне импонировало. По возрасту он был, вероятно, моим ровесником, и одно это резко отличало его от авиационных командиров с высокими званиями, которых я видел в годы учёбы. Те были лётчиками старшего поколения, от которых Рычагова отличало ещё и другое. В 1938 году он имел боевой опыт и как лётчик-истребитель, и как командир крупной авиагруппы. В Испании он сбивал самолёты противника сам. В Китае наши истребители под его командованием одержали немало побед над японской авиацией».

Очевидно, упрямство и резкость честных высказываний в «лоб» Иосифу Сталину подписали смертный приговор Герою, с известной быстротой клеветы превращённого во «врага народа»...

Чудом не репрессированный нарком ВМФ СССР адмирал Н.Г. Кузнецов также был предельно прямолинейным до и после смерти Вождя. В книге «Накануне» он отмечает одного из первых Дважды Героев Советского Союза, генерала, авиаатташе в Испании, командующего авиагруппы на Халхин-Голе, в 1940 году генерал-лейтенанта и начальника ВВС РККА Я.В. Смушкевича, известного под псевдонимом Дуглас.

«С Я.В. Смушкевичем я познакомился осенью 1936 года в Валенсии, вскоре после того, как он приехал в Испанию. Автомобильная авария, в которую я тогда угодил, заставила меня пролежать несколько дней в постели.

«Ну вот. Нам спешно нужны самолёты, а он умудрился выбыть из строя!» - С этими словами Яков Владимирович вошёл в номер гостиницы «Метрополь», где я жил.

Жизнерадостный, улыбавшийся, он сел возле кровати. На нём была кожаная куртка, из-под берета выбивались чёрные вьющиеся волосы.

«Давайте знакомиться. Как нога, придётся лежать?»

«Да нет, дня два-три, а там хоть на костылях - в Картахену».

Мы встретились со Смушкевичем на чужбине, но у меня было чувство, будто я знаю его давно и хорошо.

До поездки в Испанию Яков Владимирович командовал авиационной бригадой в Белорусском округе. Он пользовался большим авторитетом среди лётчиков. Смушкевич мог не только отдать приказ, но и показать, как надо его выполнять. Лётчиком он был великолепным. В Испании (как и в Китае и Монголии. - Р. С. В.), его авторитет, завоёванный блестящим мастерством и отвагой в боях, ещё более возрос.

Морякам и лётчикам в ту пору было над чем поразмыслить, что сообща обсудить. В Первую мировую войну накопился небольшой опыт использования самолётов на море. В Испании же новая авиатехника испытывалась над морем в боевой обстановке. Результаты этих испытаний интересовали моряков и лётчиков».

...Пройдёт пять лет. Смушкевич, пилот, который выделывал «акробатические трюки» на машинах Поликарпова в боевых действиях, а не на полигоне, человек, с которым было легко, весело, который светился твёрдой уверенностью, патриот, на которого можно было положиться во всём, был расстрелян. Подлое обвинение зловеще аналогично: «58-я» - «враг народа»...

***

Между тем П.М. Стефановскому предстояло доказать членам Политбюро ЦК ВКП(б), что машины Н.Н. Поликарпова лучше японских. Никто из присутствующих на испытаниях «почемучек» не хотел погружаться в дебри техдокументации и изучить скоростной параметр противостоящих истребителей. Участники сражений в Монголии подчёркивали, что устаревшие И-15 опережали «японезов» по характеристикам. Позволим усомниться, поскольку И-15 развивал 362 км/ч; И-15бис - 370; И-153 «Чайка» последних модификаций - 440; И-16 - типы «6» и «24» - 450 и 462 км/ч. А «Мицубиси А5М (И-96)» и «Накадзима Ki-27 (И-97)» в противовес им разгонялись до 370 и 460 км/ч. Вывод: истребители по скорости практически одинаковы! Хотя вооружение японских самолётов было слабее, не следует вычёркивать у них продолжительности и дальности полёта. Вот кто сидел за штурвалами, какая применялась стратегия их использования, «за что» они воевали - отсюда выходит Халхин-Гольская наша победа!

Пунктуален при «взвешивании» японских истребителей авиаинженер, бывший начальник инженерной службы ВВС Дальневосточного фронта подполковник И.А. Прачик, прошедший от Пиренеев до последнего дня Второй мировой войны. Мэтр помнил наказ маршала X. Чойбалсана: «Хитрость, коварство, жестокость - оружие самураев». Прибыв перед сражениями в расположение 76-го ИАП, которым командовали майоры С.И. Грицевец и В.М. Забалуев, он понял истинность аэродромной шуточки, мол, под их началом не забалуешься. Повстречавшись там с другом, будущим командующим ВВС Дальневосточного фронта А. Гусевым, инженер сопровождал Чойбалсана и комкора Смушкевича. Уже тогда он набросал заметки в потрёпанный блокнотик, строки из которого вошли в его книгу «Фронтовое небо».

«Спокойствие было условным, - пишет Иван Андреевич, один из первых заметивший, что ручка управления на И-16 ломается при морозе 35-40о даже при средних по резкости движениях у основания. - Японцы подтягивали к Халхин-Голу отборные полки истребителей и бомбардировщиков, имевших опыт войны в Китае и прошедших спецподготовку. По лётно-тактическим данным истребители и бомбардировщики уступали нашим. Истребитель И-96 имел небольшой вес, обладал хорошим вертикальным и горизонтальным манёвром. На нём имелось кислородное оборудование, радиоустройство и два пулемёта. Самолёт представлял цельнометаллическую конструкцию с дюралюминиевым гофрированным покрытием. При полёте на дальние расстояния И-96 мог взять два подвесных бака: израсходовав горючее, они сбрасывались в воздухе. Но И-96 уступал И-16 в скорости, мощи огня. Наш истребитель кроме четырёх пулемётов ШКАС мог нести четыре реактивных снаряда. Мне рассказывали, как лётчик-испытатель В. Рахов ударом «эрэсов» на мелкие куски развалил вражеский бомбардировщик.

Сконцентрировав авиацию близ монгольской границы, японские генералы поставили задачу завоевания господства в воздухе. Самураи были воспитаны в духе бесчеловечной жестокости. Они расстреливали наших пилотов в воздухе, если в схватке подбивали самолёт и его экипаж выбрасывался с парашютом. Очень скоро агрессор убедился, что ему не удастся сломить нас. Японцы забыли о стойкости и отваге русского воина. 22 июня 95 наших самолётов столкнулись со 120 японскими самолётами. В результате боя был сбит 31 самолёт. Наши потери составили 11 истребителей. 24 июня сошлось по 60 машин с обеих сторон, и японцы потеряли 25 самолётов. Через день в районе озера Буир-Нур снова появились 60 истребителей противника и в воздушном бою, в котором участвовало 50 наших машин, было уничтожено 25 японских самолётов».

За 2-3 дня до побоища у Буир-Нура, Прачик, который упоминает в мемуарах десятки механиков по именам и фамилиям, стал свидетелем разговора между Гусевым, Смушкевичем и комдивом Жуковым, когда они на «Эмке» прибыли в Тамцак-Булак, где располагались авиачасти, входившие в 1-ю Армейскую группу.

Командовать ею назначили Георгия Константиновича. Офицер Прачик не сразу признал бывшего командира 4-й кавалерийской дивизии, с которым повстречался в 1936 году, в Бобруйске, когда 142-я бригада, где служил Иван Андреевич и лётчики Павлов, Чумаков, Зеленцов под командованием комбрига Е.С. Птухина начали получать  И-16.

«Где же я видел его?» - сверлила голову мысль, и на всякий случай представился незнакомцу. Он посмотрел на меня насупленным внимательным взглядом из-под опалённых знойным солнцем бровей. Через минуту пророкотал:

- В Бобруйске - главный, здесь тоже главный!..

- И в Испании был главным, - добавил Гусев. Стоило гостю заговорить, я вспомнил комдива Гусева, вспомнил наши совместные учения ещё в Белоруссии.

- Любопытно посмотреть ваше хозяйство... - сказал он. И мы принялись обстоятельно знакомить Жукова с авиатехникой.

- Вы правы, маловато, старовато, - заметил комдив, когда осмотр закончился. И вдруг обратился ко мне: - Товарищ Прачик, это не те ли самолёты, что были в Бобруйске?

- Те самые, товарищ Жуков. Тот же тип машин с незначительной модификацией, которая лишь утяжелила самолёт-истребитель.

- Не нынче завтра поступят «Чайки» из Читы, - глядя на комдива, обнадёжил Смушкевич.

-        Воевать придётся и на «ишачках», - сказал Гусев, - на слом им рановато. Лётчики привыкли, полюбили... Комдив кивнул:

- Вы правы. Воевать придётся на старых. Не сразу Москва строилась. А вот обрисуйте мне особенности итальянских, немецких и японских лётчиков. Кто из них опаснее, по вашему мнению?

- Когда мы собиралась сюда, - улыбнулся Смушкевич, - утверждали, что немцев били, не говоря об итальянцах, то япошек разделаем в пух и прах. Я тоже так думал. Скрывать не стану. Но самураи оказались настырнее немцев. Словом, противник не менее сильный, чем в Испании.

- Это хорошо! - неожиданно воскликнул комдив Жуков. Я удивился: такой сдержанный - и вдруг эмоции.

- Что - хорошо?.. - насторожился Смушкевич.

- Противника надо уважать, - ответил Жуков. - А уважать - значит готовиться к каждой схватке, ждать встречи с врагом упорным, подготовленным...».

«А в небе над Халхин-Голом в эти дни разгорались настоящие воздушные сражения. 20 и 21 июля в атаках сошлись по полторы сотни истребителей с каждой стороны. Наши лётчики сбили тогда 12 японских самолётов, но потеряли 5 своих. 24 июля счёт увеличился: мы сбили 34 истребителя и 2 бомбардировщика. 25 июля - ещё 19 японских самолё-тов. 29 июля японцы потеряли 32 боевые машины.

25 июля японцы перешли к обороне. Чтобы завоевать господство в воздухе, они перебросили к Халхин-Голу лучших лётчиков из Китая, но успеха не добились. Только с 23 июля по 4 августа наши воздушные бойцы сбили 116 самолётов противника!» - вспоминал И.А. Прачик.

Япония, провозгласившая «Хакко итиу» без всяких там «Кио ку мицу!», а согласно замыслам в духе Садао Араки - познала стратегическую и общенародную трагедию. Ценой потерь она была предупреждена народом СССР о том, что Монголия не может находиться в сфере её влияния. Сие напрямую коснулось командира 23-й пехотной дивизии генерал-лейтенанта Камацубара, командующего Квантунской ар-мией генерала Уэда, и, конечно же, не только баргутов, конница которых действовала на стороне микадовцев.

Агрессор был сломлен благодаря авиации РККА и титаническим усилиям сил под командованием командарма 2 ранга Г.М. Штерна, комкора Г.К. Жукова, комбрига М.А. Богданова и комиссара М.С. Никишева. Немало ужаса познали храбрые бойцы 57-го Особого корпуса комдива Н.В. Фекленко, стрелково-пулемётный батальон 11-й танкбригады, водители бронемашин, сапёры и артиллеристы, 15-й и 17-й полки 6-й монгольской кавалерийской дивизии. Долгое время на восточном берегу Халхин-Гола стоически оборонялись мотострелки под командованием майоров В.М. Алексеева и И.М. Ремизова, пулемётчики из 11-й танковой бригады старшего лейтенанта А.Э. Быкова, монгольские конники из 6-й и 8-й дивизий.

Партия, Советское правительство, народы СССР и Монголии высоко оценили подвиги воинов: большое число соединений, частей, служб обеспечения наградили орденами, медалями, почётными званиями и грамотами, ценными подарками. Среди них 36-я мотострелковая дивизия комбрига Д.Е. Петрова, 7-я мотоброневая бригада майора А.Л. Лесового, 11-я танковая бригада комбрига М.П. Яковлева, 100-я скоростная бомбардировочная авиабригада полковника В.И. Шевченко и многие другие воинские формирования (всего свыше 20-ти).

Пресса СССР печатала и будет печатать имена А. Мошина, А.Кустова и В. Скобарихина - их ратный подвиг возвращается к нам эхом тарана. Ас среди истребителей майор С. Грицевец был награждён второй медалью «Золотая Звезда» и спас друга майора В.А. Забалуева, взлетев с ним под носом японцев. Кумирами поколения лётной и простой молодёжи станут смельчаки-истребители В. Чистяков, В. Рахов, В. Калачёв, А. Балашёв, А. Пьянков. Едва не разбившийся при аварии самолёта Я. Смушкевич будет продолжать руководить действиями авиации, несмотря на травму, удостоится чести именоваться - Дважды Герой Советского Союза.

Лидер истребителей Г.П. Кравченко, будучи командиром 22-го ИАП в небе Монголии, проявлял чудеса храбрости. В условиях ожесточённых боёв он воспитал когорту асов, за что был награждён «Золотой Звездой» во второй раз. Он не уставал повторять однополчанам и пилотам других соединений:

«Излюбленная тактика японских лётчиков - вести бой большими группами, атаковать с высоты со стороны солнца или из-за облаков. В целях внезапности они нападают на нас с выключенными моторами, имитируют гибель, бросаясь в пике или сваливаясь в штопор, применяют и другие уловки». Пилоты полка, которым он командовал, уважали и ценили «Нашего Пантелеича» как старшего товарища и отца, что сыграло значительную роль в их боевой биографии, отмеченной в истории Краснозвёздных ВВС семнадцатью «Золотыми Звездами» ...

А батальонный комиссар М. Ююкин! Он заслуживает памятника и двухчасового кинофильма, ибо один из первых, охваченный пламенем, врезался на самолёте в гущу атакующих японцев. Монгольская земля стала ему Второй Родиной и она же забрала его от родни навсегда...

Авиация Хирохито понесла наитягчайший урон - на земле и в воздухе сгорели и превратились в обломки 647 самолётов. Не стало пилотов, начинавших летать на заре развития азиатской авиации. Никто из самураев не знал, кто такой «авиационный Чапаев» (Я.В. Смушкевич). Те, кто избежал или смалодушничал совершить харакири, поняли, что Г.Танака ошибался в меморандуме. Задолго до кампаний на Тихом океане колонизаторам предстояло выработать новую стратегию ведения воздушной войны на суше и над бескрайними просторами Великого океана. Требовали пересмотра вооружение и конструкции самолётов. Следовало тщательнее подойти к безопасности пилотов в воздухе, беречь людей в ходе войны за «Великую Восточно-Азиатскую Сферу Сопроцветания». Этим займутся авиаконструкторы Д. Хорикоси, Й.Хаттори, Т. Кубо, Т. Кояма, Т. Дои, Т. Гоаке, Т. Мики, Я. Фукуда и Й.Ямамото .

В том, что Монголия не стала сырьевым придатком Страны Восходящего Солнца, что у Советской России не отсекли огненным мечом частицу Сибири и Дальнего Востока, в том, что Япония не выступила с Гитлером 22 июня 1941 года, величайшая заслуга ОКБ Н.Н. Поликарпова и всех умельцев, кто собирал его истребители.

«Батор» - по-монгольски - Богатырь. Наши лётные и наземные Святогоры, Пересветы, Муромцы и Евпатии Коловраты, были добрыми людьми, простив не прощаемое - монголо-татарское иго. Понятно, можно забыть с веками крепкость мускулов Челубея, злостный оскал и деяния Батыя, Девлет-Гирея, Чингисхана и Мамая. Но возврат в прошлое был невозможен - живущие поколения обязаны дружить с живыми, ради жизни нового в добрых славных делах без войн.

Печально, что в прогрессирующей Японии уроки древности - гибель Орды, Македонского, Рима из-за гигантизма захватов - не приняли к сведению даже тогда, когда столь нужное ей количество мужчин в расцвете лет и сил было уложено в землю баторами на «Чайках» и «Ишаках». И если в Прибалтике проживало немало Ягайло, то в СССР князья и нищие Олеги были расстреляны, либо сосланы осваивать мерзлоту, не успев подумать об измене...

Придёт время, когда гонцы и глашатаи режима кинутся по державушке сбирать новое войско для отпора завоевателям с многовековым стажем преступлений против народов.

Что думал в те месяцы Царь без Шапки Мономаха - неизвестно, но то, что в безбожной России будут, обливаясь кровью, потом, слезами, водой и огнём, миллионно призывать Иисуса Христа, мы знаем точно.

Он спасёт эту землю через слякоть, морозы, голод, потому что - Спаситель. Простил ли Он своё повторное всероссийское распятие - ответить в текущий момент Вселенской Истории невозможно.

Слышим шамканье - «не уместно». Сядьте на несколько лет за стол и напишите уместно, помня, что Забвение и Слава - не раскушенный орех тысячелетий.

Можете вспомнить Великого Будду: он всей душой был против войны...

Апрель 2009 - Май 2019 гг., Первосалютный Орёл

Виктор Рассохин, Сергей Рассохин, авторы 45 книг,

члены Союза Российских писателей, Военно-исторического общества,

«Союза военных литераторов» и организации «Флоту быть!»,

дипломанты Всероссийского конкурса «Патриот России-2018»

* В очерке ««Эрэсы» над Халхин-голом» полностью сохранены авторские орфография и пунктуация. - Прим. ред.


19 августа 2019 14:49
Короткая ссылка на новость: regionorel.ru:443/~U4hAF
Комментарии


Актуальное видео
25.03.2024 17:05:00
Подпишись на «Орловскую правду» и стань участником розыгрыша призов
Наш паблик
Архив газет

Новости