Информационно-аналитическое интернет-издание Орловской области
интернет-издание Орел-регион

Зачем мы пришли в Афганистан?

Вертолёт Ми-8, напичканный аппаратурой, приземлился в Мазари-Шарифе. Но у восьмерых офицеров радиоразведки во главе с подполковником В.П. Сафроновым не было времени, чтобы осмотреть главную достопримечательность этого афганского города - знаменитую Голубую мечеть.

По оперативным данным в этом районе Афганистана, в провинции Балх, появился Ахмад Шах Масуд - один из опаснейших полевых командиров моджахедов. Подполковник Сафронов получил приказ запеленговать его радиопереговоры, определить точное местоположение и уничтожить ракетным ударом с воздуха.

- Мы знали, что автомобиль Масуда оснащён современной радиостанцией космической связи «Мерод», - рассказывает Валерий Петрович Сафронов. - Более того, Ахмад Шах менял частоты, выходя в эфир, и поэтому засечь его было крайне сложно.

Но задача была поставлена, и вертолёт разведотдела среднеазиатского пограничного округа в сопровождении двух боевых винтокрылых машин вылетел на пеленг. Это был всего один из сотен похожих полётов, в которых лично участвовал подполковник Сафронов. Этот особенно запомнился потому, что интуиция тогда не подвела его. Приказав в какой-то момент пилотам подняться повыше, командир таким образом смог избежать смертельного удара. С одного из вертолётов сопровождения сообщили, что ракета с земли прошла под Ми-8, не сумев достичь высоты его полёта.

Позже, когда Валерий Петрович уже преподавал в Алма-Ате, ему рассказали, что вот такой же полёт с целью запеленговать Масуда окончился трагически.

- Летели, надеясь спрятаться за низкой облачностью, - рассказывает Сафронов. - И вдруг - разрыв в облаках, а прямо под ними - боевая машина Ахмад Шаха. А они даже ракеты не привели в боевую готовность. С земли выстрелили первыми. Стингер - страшная штука для низколетящего вертолёта… Все мои ребята тогда погибли.

Под его началом их было много - вертолётное звено с экипажами и больше десятка стационарных наземных точек радиопеленга в горах с небольшими гарнизонами. Они были разбросаны по территории Афганистана в стокилометровой зоне, вытянутой вдоль советско-афганской границы. Пограничники отвечали за эту территорию, называемую «зелёной зоной».

Масуд тогда остался неуловим. Но это была самая сложная цель. А вот маршрут английского эмиссара, инспектирующего отряды моджахедов на афганском берегу реки Пяндж, радиоперехватчики Сафронова, в совершенстве знающие фарси, вычислили точно. Был поставлена задача - пленить «миссионера» и доставить в Кабул, где афганские власти организовали бы с его участием большую пресс-конференцию, обличающую участие Великобритании в этой войне.

- И надо же было такому случиться, - смеётся Сафронов, - что группа наших бомбардировщиков случайно засекла с воздуха этот отряд и раздолбала их всех в пух и прах.

Но когда его Ми-8 вынужден был приземлиться под обстрелом, чтобы эвакуировать блокированных в горах наших солдат, подполковнику было не до смеха. Не радиоаппаратуру, а пулемёт держал тогда он в руках, прикрывая посадку бойцов в вертолёт. Орден «За службу Родине» и медаль «За боевые заслуги» - всё это будет позже. А тогда…

- Посмотрел я на базе на наш Ми-8 и ужаснулся, - рассказывает Сафронов. - Весь был в дырах! А лопасть винта, пробитая из крупнокалиберного пулемёта, как-то неестественно вывернулась и, казалось, держалась на честном слове. Говорю пилоту: а что, если бы оторвалась? А тот, не моргнув глазом, отвечает: «Ну, грохнулись бы…»

Груз «200» подполковнику Сафронову тоже приходилось доставлять…

В октябре 1988 года его пятилетняя афганская «командировка» закончилась. Хотя в 83-м в Москве на Лубянке 40-летнему майору радиоразведки, специально вызванному из Тбилиси, сказали: «Поедешь года на два». И отказаться от «предложения» командования возглавить, по существу, полк радиоразведки в Афганистане, было нельзя. Правда, на официальном языке новая должность называлась весьма скромно - старший офицер разведотдела Среднеазиатского пограничного округа.

После Афганистана В. П. Сафронов - на преподавательской работе. В Алма-атинском высшем пограничном училище КГБ СССР он читал лекции по информатике и вычислительной технике. Не удивляйтесь - эту премудрость, столь значимую сегодня, Сафронов постиг ещё в 60-х, будучи студентом вечернего отделения Новосибирского института связи, который имел свой филиал в Благовещенске. В.П. Сафронов там служил, будучи старшиной-сверхсрочником погранвойск. Да-да, служил и учился в институте! До этого в его биографии уже был Уссурийск и специальная «учебка» радиоперехвата 16-го Управления КГБ СССР. После Благовещенска с 1969 по 1975 год В.П. Сафронов служил в Ашхабаде, потом - в Тбилиси…

Он сам напросился в погранвойска.

- Я мечтал. Помните такого писателя - Карацупу и его повесть «Застава в горах»? В юности она произвела на меня сильное впечатление. Но военком сказал: вот доучишься в вечерней школе, тогда рассмотрим…

И рассмотрели: «Ты же хотел? Вот за тобой и «покупатель» из благовещенского погранотряда приехал».

В радиоразведку он тогда попал практически сразу.

- Построили нас, новобранцев, и спросили: радиолюбители есть? Из десятерых назвавшихся позже отобрали семерых - и в Уссурийск на учёбу.

А ведь Валерий Петрович мог бы стать классным столяром-краснодеревщиком. Был в его биографии и такой удивительный по нашим временам, но, в общем, вполне советский факт: училище краснодеревщиков в Риге. Валерий Сафронов был направлен туда в составе группы школьников, окончивших восьмилетку в посёлке с красивым названием Гусиное озеро. Это в Забайкалье, недалеко от местечка с не менее интересным названием - Городок, где на одном из закрытых горнодобывающих предприятий стратегического значения работал его отец и где Валерий родился. Но чтобы закончить восемь классов, нужно было ехать в Гусиное озеро. А там была мебельная фабрика. А в министерствах и ведомствах СССР заботились о преемственности кадров. По одной из министерских программ и попал забайкальский школьник Валерий Сафронов в Ригу, а потом, уже будучи специалистом-краснодеревщиком, - в Улан-Уде, на мебельный комбинат, где специальная комиссия оценила его конкурсный гарнитур - круглый стол и несколько стульев из карельской берёзы - и присвоила молодому специалисту Сафронову квалификацию «мастер высокого класса».

- И сейчас можете мебель «с нуля» сделать?

- Могу.

Признаюсь, мне очень хочется увидеть портрет дочери В.П. Сафронова, который он когда-то сделал из шпона. Повзрослевшая дочь увезла его с собой в Москву. Такая досада.

Но дом, который 12 лет строил Валерий Петрович, я видел. И не столько архитектурой интересен он, сколько судьбой - и самого дома, и его обитателей. Ветеран афганской войны, высококвалифицированный офицер радиоразведки, мастер-краснодеревщик, талантливый русский человек в 90-е вынужден был бежать из Киргизии, где он преподавал в пограничном училище. Семья за бесценок продала четырёхкомнатную квартиру в г. Фрунзе и переехала в Орёл - на малую родину тёщи нашего героя. Но у нее, пожилой женщины с орловскими корнями, в Орле к тому времени не было ничего, где можно было хотя бы временно перекантоваться семье. Купили дачный домик с мансардой в Лужках, поставили в нём печь. И двенадцать лет поэтапно перестраивали это летнее пристанище орловских садоводов-огородников в полноценное жильё. Ютились в тесном помещении всемером: Валерий Петрович с женой, её сестра, мать и трое детей Сафроновых. Теперь даже трудно представить в их уютном просторном и тёплом доме, как тогда в лихие 90-е они жили в дачном домике. Вот эта прихожая и вот эта передняя комнаты - и были тем самым их первым жилищем? Ах, ещё мансарда! Но как же там поддерживалось тепло зимой?

Но Сафроновы в те годы не только обустраивались сами, но и активно помогали другим переселенцам с окраин бывшей советской империи. Это была не формальная, поощряемая властью «общественная деятельность», а самоорганизация попавших в беду соотечественников, на которую власти предержащие у нас всегда смотрят косо. Но это отдельная тема, достойная целого газетного очерка.

- Россия могла шагнуть далеко вперёд в своём развитии после того, как столько грамотных высококвалифицированных людей вернулось сюда с национальных окраин бывшего Союза, - с нескрываемой горечью восклицает Валентина Васильевна - супруга Валерия Петровича.

Но ржавая арочная конструкция с напоминанием о бывшем садоводческом товариществе одного из уже несуществующих орловских заводов, неопрятные контейнерные площадки по дороге к дому Сафроновых, какая-то общая необжитость, необустроенность засыпанной обильным снегом этой городской окраины наводят тоску: нет, не смогла новая Россия сполна использовать потенциал своих вернувшихся сынов и дочерей. Русским людям она предпочитает нерусских мигрантов, которые забыли, кто принёс свет цивилизации в их города и аулы, и сегодня стремятся к европейскому, турецкому и даже афганскому влиянию в ущерб русскому.

«Огромная страна на самом деле Россия, с древней историей и огромным накопленным культурным и экономическим потенциалом, реализовывала масштабные индустриальные, инфраструктурные проекты, главными реализаторами которых были русские и русифицированные кадры, - пишет известный современный публицист и историк Е. Холмогоров. - Но, при этом, по условиям игры, презентовалось это всё через многоуровневую систему квазинациональных государств с титульными этносами, так что могло создаться полное впечатление, что у Казахстана (то есть казахов) есть нефть, что у Узбекистана (читай - узбеков) есть хлопок, что у Азербайджана (читай - азербайджанцев) есть нефть, что это само по себе как-то производится, продаётся, даёт доход. А русский центр тут как бы паразитирующий посредник. На самом деле было вот как - чудовищное перераспределение средств в пользу советских окраин, при вымаривании русского центра. Соответственно постсоветские народы верили, что можно забрать «казахскую» жесть, «узбекский» хлопок, «украинское» ракетостроение - и зажить для себя, выгнав «оккупантов»…  И все наступили на одни и те же грабли: суперструктуры человеческой жизни никогда и нигде не естественны, они противоестественны даже в самых высокоразвитых и ультрацивилизованных культурах. Всегда надо тратить энергию на их поддержание. В культурах сравнительно отсталых они и вовсе привнесены извне и органической жизнью не поддерживаются».

Валерий Петрович Сафронов и был частицей такой суперструктуры. В Афганистане, где он когда-то воевал, она тоже в конце концов была разрушена без поддержки, и будущее этой страны теперь под вопросом. Собственно, служба В.П. Сафронова там - это тоже была часть энергии на поддержание «суперструктуры человеческой жизни». Сам же В.П. Сафронов говорит об этом так:

- Я часто себе задаю вопрос: для чего мы пошли в Афганистан? И сам даю ответ: русские офицеры всегда выполняли приказ своего правительства, выполняли поставленную задачу в интересах своего Отечества и мира на земле.

На мой взгляд - та же мысль, только другими словами.

Андрей Грядунов

Фото: twitter.com
23 февраля 2022 06:03
Короткая ссылка на новость: regionorel.ru:443/~XLn2a
Комментарии


Актуальное видео
03.09.2024 15:05:00
«Для чего я помню третье сентября»
Наш паблик
Архив газет

Новости