интернет-издание Орел-регион
интернет-издание Орел-регион
Сегодня итоги недели со Светланой Голубевой.
Во вторник на прошедшей неделе состоялся телефонный разговор президентов России и США. Это был первый рабочий телефонный разговор Путина и Байдена и длился чуть более получаса. Может быть, это событие не было бы интересным с точки зрения сегодняшнего состояния мира, но одна из затронутых тем всё-таки перевешивает остальные, как мне кажется, в степени значимости. Это предложение Байдена о продлении срока действия договора СНВ-3 на пять лет. Скорее всего, установления конструктивных отношений между странами всё-таки не предвидится, тем не менее эта договорённость позволит снизить опасность развёртывания новой гонки вооружений.
Ни для кого в России, да и во всё мире не секрет, что Байден не сторонник потепления в российско-американских отношениях, хотя и видит возможности для сотрудничества. У Вашингтона и Москвы резко противоположные взгляды по ряду политических направлений, включая Белоруссию, Сирию, Украину, а также проект строительства газопровода «Северный поток‑2». Эти противоречия, конечно, никуда не денутся.
Единственное, на что даёт надежду этот разговор, так это на предсказуемость и некоторую логику в договорённостях по вопросам безопасности и решении каких-нибудь несистемных вопросов.
Так говорил президент нашей страны Владимир Путин на Давосском форуме, отвечая на вопрос, как он видит отношения России с Европой. Но более интересной была сама речь, предварявшая этот вопрос. Путин говорил о том, во имя чего стоит объединяться государствам мира и что, по его мнению, должно остаться не подверженным глобализации. Начал Президент России свою речь с того, что привёл статистические данные о том, в каких регионах мира бедность имеет тенденцию к росту, в каких - к снижению. В последней группе он назвал Китай и Россию. В первой оказались США. Пандемия, конечно, внесла свою лепту в процесс роста числа бедных. Недовольство в странах Европы и Америки растёт. Очень мягко Путин предостерёг лидеров этих стран от того, чтобы решать такие вопросы (внутреннего порядка) обычным для последнего времени способом - отыскиванием внешнего виновника всех внутригосударственных бед, слагая тем самым ответственность с себя, а в итоге расписываясь в собственной несостоятельности. Если пойти по этому пути, проблемы так и останутся нерешёнными. Кроме прочего Путин призвал страны взаимодействовать в решении медицинских вопросов (в частности, пандемии коронавируса) и экологических. Поднимались и другие значимые проблемы. Президент России был услышан странами-участниками Давосского форума и массой иных заинтересованных граждан мира, а был ли правильно понят - не уверена. Поскольку на интернет-просторах уже проскакивают мыслишки о том, что речь российского лидера была конфронтационной. Думаю, эти обозреватели либо не слушали выступления, либо не знают значения слова «конфронтация».
Орловские средства массовой информации сообщают, что на сессии областного Совета 28 января обсудили предстоящее закрытие Красного моста в Орле. Трудно удержаться, чтобы не сказать своего слова по этому поводу, поскольку имеющийся у орловцев опыт жизни в условиях ремонта мостов не позволяет нам надеяться на то, что предстоящая реконструкция очередного пройдёт с минимальными для города неудобствами.
Проблемы, возникающие в связи с этим, отнюдь не шуточные, и многие из них пока остаются без ответа. Способны ли объездные пути выдержать возрастающую транспортную нагрузку? Начнут ли функционировать с начала указанного срока пешеходные переходы, освещение, тротуары на улицах Фомина и 4-й Курской? Будет ли, когда закроют Красный, обустроен временный пешеходный мост? Как закрытие моста повлияет на работу трамвайно-троллейбусного предприятия? Не приведёт ли это к увольнению сотрудников ТТП? Вблизи объездных путей находятся школы. Какие меры приняты для обеспечения безопасности детей в связи с возросшим трафиком? К тому же, как я поняла, есть некоторые сомнения и в квалификации подрядчика.
Достоверной подробной информации по данным проблемам немного. Пока точно известен лишь перечень работ, которые подрядчик обязуется произвести на Красном мосту в ходе реконструкции, а временный пешеходный мост рядом с Красным возведут в конце апреля.
Поскольку вопросов по этому делу больше, чем ответов, думаю, нас ждут нелёгкие времена.
На различных площадках интеренета в последнее время появляется множество статей о том, как иностранные государства реагируют на появление вакцин от коронавируса. Евросоюз, например, хочет запретить использование российской вакцины странами Европы. Украина также не собирается регистрировать вакцину «Спутник V». Такое заявление сделал глава Минздрава страны Максим Степанов. Больше того, и с собственными вакцинами не всё радужно: уже слышно недовольство Великобритании, недавно вышедшей из Евросоюза, в ответ на предложения обеспечивать её вакциной по более сложной методике поставок, поскольку она не член Евросоюза. Да и сами члены европейского сообщества не слишком соблюдают очерёдность в оформлении заявок на приобретение вакцины. Ажиотаж поддерживается ещё тем, что фармакологические компании запада выпустили значительно меньше вакцины, чем собирались изначально. Страны попросту крадут партии медпрепарата друг у друга, но при этом EU принципиально не планирует закупать российскую вакцину. Хочется назвать эту вакханалию «Дикий Запад».
Всё это, мягко говоря, странно, ведь даже в отдельно взятой семье перед лицом опасности домочадцы объединяются и принимают сначала те решения, которые помогут остаться в здравии всем членам семьи, и потом только решают остальные задачи. Под влиянием смертельной угрозы все политические амбиции и претензии следовало бы отодвинуть на второй план и заняться спасением своих граждан. Казалось бы, что может быть яснее для сегодняшних европейских правительств. А не тут-то было. Всё как раз наоборот: пусть вымрет всё народонаселение Европы, но вакцины из России не допустим. Кому плохо-то в этой ситуации: России, у которой этот препарат купят сотни других стран мира, или Европе, где на кладбищах уже мест нет? Вместо ответа и в качестве резюме по данной ситуации хороши две русские поговорки: «Назло бабушке выстрелю себе в ногу» и «Когда Бог хочет наказать человека, делает его слепым и глухим».
На интернетпорталах вниманию читателя предложена статья о заседании верхней палаты парламента, на котором спикер Совета Федерации Валентина Матвиенко критиковала главу Минпросвещения Сергея Кравцова.
Суть его доклада о выполнении национального проекта образования не раскрывается. Но сам проект «Образование», если кто не знает, был разработан на период с 2019 по 2024 годы. Одна из целей этого проекта, в частности, обеспечение конкурентоспособности российского образования и дальнейшее вхождение России в число десяти ведущих стран мира по качеству общего образования. В структуру нацпроекта «Образование» входит девять федеральных проектов. На его реализацию выделены сотни миллиардов рублей.
Суть же претензий Валентины Матвиенко заключалась в следующем. Из доклада Сергея Кравцова неясно, какая роль в проекте отведена среднему профессиональному образованию. Матвиенко также осталась неудовлетворённой тем, что выполненное по указанному проекту свелось к банальным цифрам. «Мне бы очень не хотелось такого восприятия, что национальные проекты - это количество построенных школ и детских садов, это не так, не для того национальный проект создавался», - заключила спикер Совфеда.
Вероятно, были ещё претензии. Моё же внимание привлекли следующие ироничные слова Валентины Матвиенко: «Вот сейчас мы во всех школах введём советника директора по воспитательной работе, и у нас всё будет хорошо с воспитанием - это очень поверхностный и неправильный подход».
Мы всегда гордились национальной системой образования (это отметила и спикер Совфеда). Но уж если наше образование так прекрасно, то мне непонятно, почему возникла необходимость введения в школьном штатном расписании должности советника директора по воспитательной работе. Десятилетиями в наших общеобразовательных учреждениях работали завучи по воспитательной работе, и это себя оправдывало. Зачем менять шило на мыло? Возникает тревожное ощущение того, что современные государственные администраторы не способны видеть иных возможностей улучшения положения подведомственной сферы, кроме переименования уже имеющихся категорий. Проблем за последние 30 лет накопилось столько и таких, что вряд ли они решаются введением новых должностей или переименованием старых.
